Пандемия коронавируса изменила не только авиаперевозки, но и авиационную промышленность. С остановкой полетов рыночная стоимость самолетов, за которые раньше авиакомпании платили сотни миллионов долларов, в один миг приблизилась к нулю. Спрос на воздушные суда будет восстанавливаться медленно — вслед за возобновлением авиасообщения. А это значит, что авиапроизводителям и их поставщикам разных уровней придется серьезно перестраивать производство. В таких условиях низкого спроса российские самолетные проекты окончательно теряют даже теоретический шанс на коммерческий успех и становятся всецело зависимыми от помощи и интересов государства.
Пандемия коронавируса изменила не только авиаперевозки, но и авиационную промышленность. С остановкой полетов рыночная стоимость самолетов, за которые раньше авиакомпании платили сотни миллионов долларов, в один миг приблизилась к нулю. Спрос на воздушные суда будет восстанавливаться медленно — вслед за возобновлением авиасообщения. А это значит, что авиапроизводителям и их поставщикам разных уровней придется серьезно перестраивать производство. В таких условиях низкого спроса российские самолетные проекты окончательно теряют даже теоретический шанс на коммерческий успех и становятся всецело зависимыми от помощи и интересов государства.
Последние несколько лет до пандемии, возможно, были лучшими для мирового и российского авиастроения. Спрос на новые самолеты рос вслед за ростом объемов авиаперевозок, ведущие производители соревновались в количестве заказов и поставок. Заказчиков хватало на всех, поэтому в некоторые сегменты рынка могли относительно легко выйти новые игроки, такие как китайская корпорация COMAC, японская Mitsubishi или канадская De Havilland.
